Having been
нишмагла пройти мимо заявки на стрингах, включавшей в себя кенхины, курокенов и ХФК. Пара-па-па-пааам, что я люблю!
Ну, ХФК же!
В процессе обпиливания текста напильником выяснилось, что есть на дайри люди, не имеющие представления, что такое "пати", "баф" и "реген". Перед выкладыванием в тред, скрепя сердце, убрала из текста игровые термины. Запостила, и тут же вернула их в доке обратно
Кто геймер? Я не геймер! 
Кому мама на двадцать восьмой день рождения дарит диск с игрой? Но это же финалочка! Я не геймер -
я финальщик!!11рас
В общем, тут оно будет висеть в таком виде, в котором задумывалось
кенхины
ПГ-15, большая часть рейтинга за внутреннюю ксенофобию и причинение вреда самому себе
по Haikyuu Final Quest, опирается на игровой процесс винтажных финалок
Кр.пер.: по заявке на стрингахпо заявке на стрингах 2. Кенма/Хината, Куроо. FQ!AU. Попытки скрыть истинную природу ради отношений. «Ты думаешь, мелкий примет тебя, если узнает о сломанных рогах? Ты такой же демон, как и я, этот балахон белого мага тебя не спасет». Фразы нет и Куроо выступает в несколько другом ключе. Прстт.
Белый Маг Чёрные РожкиБелый Маг Чёрные Рожки
Хдыщщ!!!
Блок Таканобу едва смягчил удар, искрящийся чёрной магией хлыст прошёлся по груди Тобио, сбив почти двести хп. Плохо, у того и так здоровья немного – лучники обычно концентрировались на других характеристиках.
Что же делать? Пока Куро наносил удары по всем по очереди, можно подождать пару ходов и произнести заклинание, которое восстановило бы здоровье всей пати. Или лучше было подлечить Тобио сейчас? Второй атаки он мог и не выдержать, а Перья Феникса опять подорожали.
Кенма безотрывно следил за противником, всматриваясь в его лицо, считывая движения плетущих заклинание пальцев, угол поворота корпуса. Наконец он решился.
Дождавшись своей очереди, Кенма шагнул вперёд, замахнулся посильнее и треснул Куро посохом по голове. Как и ожидалось, урона он нанёс немного, всего лишь около тридцати. Зато гулкий стук, с которым узловатое деревянное навершие приземлилось между рогов, сработал не хуже Ауры, подняв всем боевой дух. Прикрывшийся мечом Хаджиме подавил смешок, Шоё же прыснул не стесняясь.
Куро обиженно зыркнул из-под чёлки. Блестящие в свете факелов, покрытые чёрным лаком когти изменили ритм движения. Сопревший в прокопчённом, душном подземелье Кенма внезапно поёжился. Ну как так получилось, он ведь даже шишку Куро не набил…
Уклоняясь от атак Таканобу и Тобио, Куро доплёл сеть заклинания и накинул её на всех пятерых сразу. Тёмная энергия стискивала, вытягивая силы. На несколько мгновений мир вокруг сжался до размеров мерцающей сети и заполнился болезненными выдохами и проклятиями. Отражаясь от купола, заметался протяжный стон Тобио, с которым тот осел на каменный пол.
Так, оживлять будем уже после битвы, пока поможем кому можем. На следующем же ходу Кенма зачитал одно из самых мощных заклинаний из своего арсенала, но едва восстановил здоровье Таканобу до половины.
– Вот, – фыркнул Куро, – вот они, результаты самосаботажа. Ты бы ещё подорожник приложил, эффективнее бы вышло.
Руки так и чесались огреть зловредного мага чем-нибудь вне хода, но бить Куро посохом было неэффективно, а атакующие заклинания белой магии были ему не по силам. Сжав зубы и в очередной раз мысленно прокляв демоническую кровь, Кенма принялся плести Реген над Шоё.
– Спасибо! – крикнул тот, тяжело опираясь на меч. – Не переживай, на следующем ходу точно забьём!
– Хината, придурок… – прохрипел Тобио. – Зададим, а не забьём.
– Сам ты придурок, – отозвался Шоё, укрываясь от атаки за бронированной спиной Хаджиме. Реген сработал как надо, и щёки героя приобрели чуть более здоровый цвет.
– Все вы придурки.
Куро откинул подол мантии и упёрся рукой в бедро:
– Один другого краше. Меня самого достало вас бить, шестой раз уже приходите. И хоть бы чему научились.
Кажется, Куро действительно обиделся. По крайней мере, завёлся он не на шутку.
– Я вам ещё в первый раз сказал: командная работа, взаимопомощь и взаимопонимание! Три параметра надо подтянуть, три! И что? Вот ты, с луком, ты один ходишь или с командой? Перед тобой не зря в авангарде железная стена стоит, за ней укрываться надо!
С пола донёсся неразборчивый хрип. Точно, надо бы Перо Феникса достать.
– А ты, герой Хината, магию зачем учил? Её использовать надо! Использовать! А не только прыгать, размахивая мечом. Придал бы всем ускорения в начале боя, вы бы меня впятером просто затоптали. Кстати, о магах…
– Куро.
– Что “Куро”? Куро тебя предупреждал, что ты вредишь сам себе.
Смотреть бывшему другу в глаза было невыносимо. Тот и правда предупреждал и уговаривал. Кенма опустил лицо, завесившись волосами. Тяжёлый белый капюшон мантии тут же соскользнул почти до носа
– Куро…
– И что ты сделал? Спилил рога? Ну вот и сиди теперь с заклинаниями первого порядка. Хватит с вас на сегодня!
Под ногами пати развернулась пентаграмма-ловушка и обездвижила всех пятерых разом.
“Стоило на пару секунд отвести взгляд!” – бранил себя Кенма. – “Обиделся он, как же. Специально зубы заговаривал”.
Тем временем Куро щелчком пальцев погасил магические огни в своём логове и исчез в клубах источаемого ими дыма. К тому времени, как действие ловушки кончилось, стены подземелья уже высосали из каменных коридоров всё тепло. Было зябко и пахло сыростью. Оживив Тобио и обобрав тайники, в неверном свете зачарованного набалдашника посоха пати понуро двинулась к выходу из подземелья.
Снаружи уже смеркалось. Впрочем, местность была им знакома, – и вправду, не в первый раз пришли, – точка сохранения и место для лагеря нашлись почти сразу.
Поначалу всё шло как обычно: поставили палатку, развели костёр, подстрелили (Тобио подстрелил) дичь на ужин. Кенма уже позволил себе надеяться, что комментарии Куро забудутся без последствий, но стоило покончить с едой и отодвинуться от костра, как Хаджиме проследил за ним напряжённым взглядом и больше не спускал глаз.
Кенма отклонился ещё дальше, пытаясь спрятаться в ночных тенях. Белая с красной оторочкой мантия мага практически светилась в темноте.
Монах сидел слишком далеко, по другую сторону лагеря, и не представлял опасности, а вот лучник не спускал с Кенмы взгляда. Словно Хаджиме заранее отдал приказ.
“Сейчас они спросят, что имел в виду демон,” – выстраивались друг за другом звенья цепочки событий, – “и будут спрашивать, пока не дознаются, как давно мы знакомы и что такого он мне советовал. С чего мы познакомились и что именно белый маг делал годами в обществе демона”.
Краем глаза он заметил, что к нему придвинулся Шоё. Вроде без поясных ножен, левая рука тоже пуста, в правой держит ложку. Ложка не выглядела опасным оружием, но Кенма на всякий случай, елозя задом по траве, отодвинулся ещё. Шоё на четвереньках подполз следом и пристроился под боком, положив голову на плечо. Его волосы, удерживаемые обручем практически вертикально, щекотали Кенме шею там, где её не прикрывал капюшон.
– Кенма, тебе нравится с нами путешествовать?
Нравится? Не то чтобы ему особо нравилось именно путешествовать – вся эта бесконечная ходьба, пыль, в подземельях холодно, на равнинах жарко. И не всегда есть где подзарядить магические карты. И спать на земле неудобно.
Зато очень приятно спать, положив голову Шоё на живот. Это ему нравится. И нравится, что они проводят вместе всё время, нравится, что Шоё делится с ним всем, что видит, нравится предупреждать о ловушках на пути и о слабостях противников.
Всё ещё упираясь макушкой ему в шею, Шоё повернул голову и уставился в лицо. Пугающими, непривычно серьёзными глазами.
– Тебе с нами плохо? Тебе наносит вред магия?
– Что? С чего ты это?
– Но тот твой друг, Куроо-сан, сказал, что он тебя предупреждал о чём-то, что сейчас происходит. И тебе плохо.
– Куро слишком много говорит.
– Но я подумал, может демонам вредно пользоваться белой магией?
Сосновые ветви шелестели и потрескивали под порывами ветра. Костёр разбрасывал искры, когда лопалась очередная шишка. Таканобу размеренно шкрябал ложкой о стенки металлической миски. Не грянул гром, не обрушилась стена дождя, не звенела сталь. Никто не подскочил с места и не атаковал. Даже выражения лиц не изменились.
– Ты…
Оказывается, Кенма сидел приоткрыв рот – губы и язык совсем пересохли. Он облизнулся и начал ещё раз:
– Ты знаешь?
От костра донеслось:
– Я видел тебя при дворе Дуракавы.
Шоё больше не смотрел страшно. Он смотрел тепло, как обычно. Как всегда смотрел.
– Ага, Иваизуми-сан сказал. Но я и до этого знал. Ещё когда мы в Миссидии учились.
– Как?
– Ну, ты такой “пхаааах” и “ууууруруу”. И вот так делаешь, – Шоё широко взмахнул руками и едва не сбил капюшон.
Кенма вцепился в расшитую ткань одеревеневшими пальцами. Руки никак не слушались, под кожей волнами мерзких иголочек прокатывался адреналин. Ветер задувал воздух в горло, а вот вдохнуть никак не получалось.
– Спасибо. За ужин. – Пробормотал Кенма.
Выскользнув из-под Хинаты, он быстрым шагом направился в сторону темнеющих неподалёку зарослей. То ли молодые деревца, то ли кусты – утром посмотрит. Если… Если не… Кенма ускорил шаг. Подол белой мантии стелился по земле, лунной ночью ткань сияла мягким рассеянным светом. Видно издалека, в такой не скрыться.
Кенма тяжело опустился на траву и свернулся клубком, уткнувшись лбом в колени. Всю жизнь он мечтал не выделяться. Быть незаметным, таким как все. Но в маленьком городишке, теснившимся среди щедрых лесов, было всего два “демовьих отродья” – он и Куро. Лесные подкидыши. Деревня приняла их с благодарностью, как принимала всё, что даёт лес. Люди были к ним добры. Но куда бы они ни пошли, где бы ни оказались, в любой толпе и в одиночестве, они отличались. Угольно-чёрные макушки, изогнутые рожки. Прорези на штанах под проворный кожистый хвост. Сияющие золотом магической энергии глаза.
В двенадцать лет Кенма впервые увидел настоящих белых магов. Они остановились в деревне на ночлег и остались на несколько дней – помочь страждущим, утешить скорбящих. На любое горе у них находилось средство: молитва, заклинание исцеления, снадобья от всевозможных ядов, травки от различных хворей. Кенма следовал за ними неотступно, не мог глаз отвести.
Каждого из них с головы до пят скрывала форма гильдии белых магов. Ниспадающая складками от плеч, свободная и с капюшоном, полностью скрывающим голову. Теперь Кенма точно знал, кем хотел стать, когда вырастет.
И вот, впервые выданная гильдмастером форма его подвела. Выдала. Не дала спрятаться в ночных тенях.
Всё ближе и ближе раздавался шорох приминаемой лёгкими сапогами травы. Шаги такие быстрые, словно под наложенным навечно Хейст.
Хината присел рядом на корточки, положил голову на плечо Кенме и потёрся лбом.
– Кенма! Кенма! – Тепло от горячих выдохов просачивалось даже через плотную ткань капюшона. – Кенма, ты злишься?
– На что?
– Ну, что я раньше не сказал. Прости, я же не знал, что ты не знаешь, что я знаю!
Кенма всё ещё пребывал на грани отупляющего ступора и леденящего ужаса, но злиться на Хинату в любом случае было невозможно.
– Я не злюсь.
– А почему ты расстроился?
– Не хочу быть демоном.
– Хаааа? Почему? Но это же так круто!
– Люди иррационально опасаются демонов, следят за ними и всегда подозревают в первую очередь.
– Неправда, Кенма! Вот я тебя не опасаюсь. Зато ты меня почему-то да.
На последних словах голос юного героя поник до нормального шёпота.
– Шоё?
– Мы тогда… Ну, тогда. Я думал, тебе тоже хотелось. – Слова сыпались из Шоё, как семена камалейника из продырявленного мешка. Словно их накопилось столько, что уже никак невозможно было удержать внутри.
Кенма точно знал, сколько они копились. Четыре луны и шесть дней.
– У тебя сердце билось так, – продолжал Шоё, – так сильно-сильно, тук-тук-тук-тук-тук. Мне сначала казалось, ты волновался, потому что тебе тоже понравилось. А потом ты убежал, и c того раза избегал оставаться со мной вдвоём…
Ему понравилось. Очень понравилось. Губы, прижимавшиеся к его рту, были такими мягкими, даже не верилось, что они могут быть частью того же тела, что и крепкие плечи, и подрагивающие под ладонями Кенмы мышцы пресса.
Вообще-то, это он сам первым потянулся за поцелуем.
Они тогда оказались заперты в проулке, ожидая, когда проедет целый караван подвод, занимавших собой всю дорогу. Расстояние между домами было таким небольшим, что от окна к окну тянулись верёвки с бельём. Они стояли там, под скрип перегруженных колёсных осей, уже целую вечность, но Кенма был совсем не против подождать ещё – развешенное всё ещё влажное бельё создавало и тень, и прохладу. А кроме того, с каждой минутой Шоё придвигался всё ближе и ближе. Огрубевшая от рукояти меча ладонь, сжимавшая его собственную руку, была почти ледяной. Как перед матчем на городских игрищах с мячом. Кенма тогда держал его за руку до самого выхода на арену.
Луч, пробившийся между подводами, осветил лицо Шоё тёплым солнечным светом. Вызолотил сведённые брови и пух на щеках. Скользнул по поджатым губам, и Кенме невыносимо захотелось сцеловать с них это тепло. Что он и сделал.
Может быть, от удивления, может, потому, что напряжение отпустило, Шоё практически упал на него, прижав к сырой стене. Кенма едва успел подставить руки, чтобы тот не навалился сверху. Одна ладонь оказалась на плече, другая упёрлась в живот. Несмотря на это, Шоё прижимался всё ближе, притираясь всем телом. Пока его губы и язык ласкали губы Кенмы, руки хватали за полы мантии, оглаживали щёки и шею, тянули за волосы.
Когда прохладные пальцы зарылись ему в волосы, удерживая падающие на лицо пряди, Кенму словно прошило Сандарой. Стоило этим рукам сдвинуться всего на пару сантиметров, и они коснулись бы спрятанных под волосами и капюшоном рогов.
Небольших, длиной в полтора пальца, едва заметно загибающихся и определённо демонических рогов.
Шоё заметит.
Шоё узнает.
Шоё - герой, он не захочет иметь дело с демоном.
Обтерев влажную кладку белой мантией, Кенма выскользнул из мягко удерживавших его рук и метнулся прочь, едва не попав под деревянные колёса.
Он сразу же знал, что нужно сделать. Тем же вечером, отыскав в королевской библиотеке нужную антологию ритуалов, он пришёл к Куро, но тот наотрез отказался помочь. Они поссорились так, как не ссорились никогда, оконные стёкла дрожали от сгустившейся в воздухе магии. К тому моменту, как Кенма решился и сплёл сетку заклинания сам, вокруг было разлито столько энергии, что оно удалось с первой попытки. Разбегавшиеся от пальцев светящиеся линии вытянулись в одну леску. Словно лезвие, она так быстро обрезала рога, оставив в волосах неровно скошенные пенёчки, что в первые секунды он даже не почувствовал боли. Она пришла, только когда обрезанные загнутые конусы рогов уже раскатились по полу в разные стороны.
А потом ушёл Куро.
А теперь выяснилось, что Шоё знал.
Всё было зря.
- Кенма, - из воспоминаний его выдернул горячий шёпот в самое ухо. - Кенма?
Шоё уже тогда знал.
Кенма заставил себя разжать пальцы и отпустить край капюшона. Плотная ткань, впрочем, всё равно осталась на месте, удерживаемая собственным весом. Всё ещё подрагивавшие кисти рук он запустил в лохматые рыжие волосы, и Шоё довольно хихикнул ему в висок.
- Что?
- Можно я тебя хотя бы в щёку поцелую?
Пожалуй, уже можно.
Слегка запрокинув голову, он подставил щёку, а затем повернулся, встретив губы Шоё своими.
Ну, ХФК же!
В процессе обпиливания текста напильником выяснилось, что есть на дайри люди, не имеющие представления, что такое "пати", "баф" и "реген". Перед выкладыванием в тред, скрепя сердце, убрала из текста игровые термины. Запостила, и тут же вернула их в доке обратно
Кто геймер? Я не геймер! Кому мама на двадцать восьмой день рождения дарит диск с игрой? Но это же финалочка! Я не геймер -я финальщик!!11рас
В общем, тут оно будет висеть в таком виде, в котором задумывалось
кенхины
ПГ-15, большая часть рейтинга за внутреннюю ксенофобию и причинение вреда самому себе
по Haikyuu Final Quest, опирается на игровой процесс винтажных финалок
Кр.пер.: по заявке на стрингахпо заявке на стрингах 2. Кенма/Хината, Куроо. FQ!AU. Попытки скрыть истинную природу ради отношений. «Ты думаешь, мелкий примет тебя, если узнает о сломанных рогах? Ты такой же демон, как и я, этот балахон белого мага тебя не спасет». Фразы нет и Куроо выступает в несколько другом ключе. Прстт.
Белый Маг Чёрные РожкиБелый Маг Чёрные Рожки
Хдыщщ!!!
Блок Таканобу едва смягчил удар, искрящийся чёрной магией хлыст прошёлся по груди Тобио, сбив почти двести хп. Плохо, у того и так здоровья немного – лучники обычно концентрировались на других характеристиках.
Что же делать? Пока Куро наносил удары по всем по очереди, можно подождать пару ходов и произнести заклинание, которое восстановило бы здоровье всей пати. Или лучше было подлечить Тобио сейчас? Второй атаки он мог и не выдержать, а Перья Феникса опять подорожали.
Кенма безотрывно следил за противником, всматриваясь в его лицо, считывая движения плетущих заклинание пальцев, угол поворота корпуса. Наконец он решился.
Дождавшись своей очереди, Кенма шагнул вперёд, замахнулся посильнее и треснул Куро посохом по голове. Как и ожидалось, урона он нанёс немного, всего лишь около тридцати. Зато гулкий стук, с которым узловатое деревянное навершие приземлилось между рогов, сработал не хуже Ауры, подняв всем боевой дух. Прикрывшийся мечом Хаджиме подавил смешок, Шоё же прыснул не стесняясь.
Куро обиженно зыркнул из-под чёлки. Блестящие в свете факелов, покрытые чёрным лаком когти изменили ритм движения. Сопревший в прокопчённом, душном подземелье Кенма внезапно поёжился. Ну как так получилось, он ведь даже шишку Куро не набил…
Уклоняясь от атак Таканобу и Тобио, Куро доплёл сеть заклинания и накинул её на всех пятерых сразу. Тёмная энергия стискивала, вытягивая силы. На несколько мгновений мир вокруг сжался до размеров мерцающей сети и заполнился болезненными выдохами и проклятиями. Отражаясь от купола, заметался протяжный стон Тобио, с которым тот осел на каменный пол.
Так, оживлять будем уже после битвы, пока поможем кому можем. На следующем же ходу Кенма зачитал одно из самых мощных заклинаний из своего арсенала, но едва восстановил здоровье Таканобу до половины.
– Вот, – фыркнул Куро, – вот они, результаты самосаботажа. Ты бы ещё подорожник приложил, эффективнее бы вышло.
Руки так и чесались огреть зловредного мага чем-нибудь вне хода, но бить Куро посохом было неэффективно, а атакующие заклинания белой магии были ему не по силам. Сжав зубы и в очередной раз мысленно прокляв демоническую кровь, Кенма принялся плести Реген над Шоё.
– Спасибо! – крикнул тот, тяжело опираясь на меч. – Не переживай, на следующем ходу точно забьём!
– Хината, придурок… – прохрипел Тобио. – Зададим, а не забьём.
– Сам ты придурок, – отозвался Шоё, укрываясь от атаки за бронированной спиной Хаджиме. Реген сработал как надо, и щёки героя приобрели чуть более здоровый цвет.
– Все вы придурки.
Куро откинул подол мантии и упёрся рукой в бедро:
– Один другого краше. Меня самого достало вас бить, шестой раз уже приходите. И хоть бы чему научились.
Кажется, Куро действительно обиделся. По крайней мере, завёлся он не на шутку.
– Я вам ещё в первый раз сказал: командная работа, взаимопомощь и взаимопонимание! Три параметра надо подтянуть, три! И что? Вот ты, с луком, ты один ходишь или с командой? Перед тобой не зря в авангарде железная стена стоит, за ней укрываться надо!
С пола донёсся неразборчивый хрип. Точно, надо бы Перо Феникса достать.
– А ты, герой Хината, магию зачем учил? Её использовать надо! Использовать! А не только прыгать, размахивая мечом. Придал бы всем ускорения в начале боя, вы бы меня впятером просто затоптали. Кстати, о магах…
– Куро.
– Что “Куро”? Куро тебя предупреждал, что ты вредишь сам себе.
Смотреть бывшему другу в глаза было невыносимо. Тот и правда предупреждал и уговаривал. Кенма опустил лицо, завесившись волосами. Тяжёлый белый капюшон мантии тут же соскользнул почти до носа
– Куро…
– И что ты сделал? Спилил рога? Ну вот и сиди теперь с заклинаниями первого порядка. Хватит с вас на сегодня!
Под ногами пати развернулась пентаграмма-ловушка и обездвижила всех пятерых разом.
“Стоило на пару секунд отвести взгляд!” – бранил себя Кенма. – “Обиделся он, как же. Специально зубы заговаривал”.
Тем временем Куро щелчком пальцев погасил магические огни в своём логове и исчез в клубах источаемого ими дыма. К тому времени, как действие ловушки кончилось, стены подземелья уже высосали из каменных коридоров всё тепло. Было зябко и пахло сыростью. Оживив Тобио и обобрав тайники, в неверном свете зачарованного набалдашника посоха пати понуро двинулась к выходу из подземелья.
Снаружи уже смеркалось. Впрочем, местность была им знакома, – и вправду, не в первый раз пришли, – точка сохранения и место для лагеря нашлись почти сразу.
Поначалу всё шло как обычно: поставили палатку, развели костёр, подстрелили (Тобио подстрелил) дичь на ужин. Кенма уже позволил себе надеяться, что комментарии Куро забудутся без последствий, но стоило покончить с едой и отодвинуться от костра, как Хаджиме проследил за ним напряжённым взглядом и больше не спускал глаз.
Кенма отклонился ещё дальше, пытаясь спрятаться в ночных тенях. Белая с красной оторочкой мантия мага практически светилась в темноте.
Монах сидел слишком далеко, по другую сторону лагеря, и не представлял опасности, а вот лучник не спускал с Кенмы взгляда. Словно Хаджиме заранее отдал приказ.
“Сейчас они спросят, что имел в виду демон,” – выстраивались друг за другом звенья цепочки событий, – “и будут спрашивать, пока не дознаются, как давно мы знакомы и что такого он мне советовал. С чего мы познакомились и что именно белый маг делал годами в обществе демона”.
Краем глаза он заметил, что к нему придвинулся Шоё. Вроде без поясных ножен, левая рука тоже пуста, в правой держит ложку. Ложка не выглядела опасным оружием, но Кенма на всякий случай, елозя задом по траве, отодвинулся ещё. Шоё на четвереньках подполз следом и пристроился под боком, положив голову на плечо. Его волосы, удерживаемые обручем практически вертикально, щекотали Кенме шею там, где её не прикрывал капюшон.
– Кенма, тебе нравится с нами путешествовать?
Нравится? Не то чтобы ему особо нравилось именно путешествовать – вся эта бесконечная ходьба, пыль, в подземельях холодно, на равнинах жарко. И не всегда есть где подзарядить магические карты. И спать на земле неудобно.
Зато очень приятно спать, положив голову Шоё на живот. Это ему нравится. И нравится, что они проводят вместе всё время, нравится, что Шоё делится с ним всем, что видит, нравится предупреждать о ловушках на пути и о слабостях противников.
Всё ещё упираясь макушкой ему в шею, Шоё повернул голову и уставился в лицо. Пугающими, непривычно серьёзными глазами.
– Тебе с нами плохо? Тебе наносит вред магия?
– Что? С чего ты это?
– Но тот твой друг, Куроо-сан, сказал, что он тебя предупреждал о чём-то, что сейчас происходит. И тебе плохо.
– Куро слишком много говорит.
– Но я подумал, может демонам вредно пользоваться белой магией?
Сосновые ветви шелестели и потрескивали под порывами ветра. Костёр разбрасывал искры, когда лопалась очередная шишка. Таканобу размеренно шкрябал ложкой о стенки металлической миски. Не грянул гром, не обрушилась стена дождя, не звенела сталь. Никто не подскочил с места и не атаковал. Даже выражения лиц не изменились.
– Ты…
Оказывается, Кенма сидел приоткрыв рот – губы и язык совсем пересохли. Он облизнулся и начал ещё раз:
– Ты знаешь?
От костра донеслось:
– Я видел тебя при дворе Дуракавы.
Шоё больше не смотрел страшно. Он смотрел тепло, как обычно. Как всегда смотрел.
– Ага, Иваизуми-сан сказал. Но я и до этого знал. Ещё когда мы в Миссидии учились.
– Как?
– Ну, ты такой “пхаааах” и “ууууруруу”. И вот так делаешь, – Шоё широко взмахнул руками и едва не сбил капюшон.
Кенма вцепился в расшитую ткань одеревеневшими пальцами. Руки никак не слушались, под кожей волнами мерзких иголочек прокатывался адреналин. Ветер задувал воздух в горло, а вот вдохнуть никак не получалось.
– Спасибо. За ужин. – Пробормотал Кенма.
Выскользнув из-под Хинаты, он быстрым шагом направился в сторону темнеющих неподалёку зарослей. То ли молодые деревца, то ли кусты – утром посмотрит. Если… Если не… Кенма ускорил шаг. Подол белой мантии стелился по земле, лунной ночью ткань сияла мягким рассеянным светом. Видно издалека, в такой не скрыться.
Кенма тяжело опустился на траву и свернулся клубком, уткнувшись лбом в колени. Всю жизнь он мечтал не выделяться. Быть незаметным, таким как все. Но в маленьком городишке, теснившимся среди щедрых лесов, было всего два “демовьих отродья” – он и Куро. Лесные подкидыши. Деревня приняла их с благодарностью, как принимала всё, что даёт лес. Люди были к ним добры. Но куда бы они ни пошли, где бы ни оказались, в любой толпе и в одиночестве, они отличались. Угольно-чёрные макушки, изогнутые рожки. Прорези на штанах под проворный кожистый хвост. Сияющие золотом магической энергии глаза.
В двенадцать лет Кенма впервые увидел настоящих белых магов. Они остановились в деревне на ночлег и остались на несколько дней – помочь страждущим, утешить скорбящих. На любое горе у них находилось средство: молитва, заклинание исцеления, снадобья от всевозможных ядов, травки от различных хворей. Кенма следовал за ними неотступно, не мог глаз отвести.
Каждого из них с головы до пят скрывала форма гильдии белых магов. Ниспадающая складками от плеч, свободная и с капюшоном, полностью скрывающим голову. Теперь Кенма точно знал, кем хотел стать, когда вырастет.
И вот, впервые выданная гильдмастером форма его подвела. Выдала. Не дала спрятаться в ночных тенях.
Всё ближе и ближе раздавался шорох приминаемой лёгкими сапогами травы. Шаги такие быстрые, словно под наложенным навечно Хейст.
Хината присел рядом на корточки, положил голову на плечо Кенме и потёрся лбом.
– Кенма! Кенма! – Тепло от горячих выдохов просачивалось даже через плотную ткань капюшона. – Кенма, ты злишься?
– На что?
– Ну, что я раньше не сказал. Прости, я же не знал, что ты не знаешь, что я знаю!
Кенма всё ещё пребывал на грани отупляющего ступора и леденящего ужаса, но злиться на Хинату в любом случае было невозможно.
– Я не злюсь.
– А почему ты расстроился?
– Не хочу быть демоном.
– Хаааа? Почему? Но это же так круто!
– Люди иррационально опасаются демонов, следят за ними и всегда подозревают в первую очередь.
– Неправда, Кенма! Вот я тебя не опасаюсь. Зато ты меня почему-то да.
На последних словах голос юного героя поник до нормального шёпота.
– Шоё?
– Мы тогда… Ну, тогда. Я думал, тебе тоже хотелось. – Слова сыпались из Шоё, как семена камалейника из продырявленного мешка. Словно их накопилось столько, что уже никак невозможно было удержать внутри.
Кенма точно знал, сколько они копились. Четыре луны и шесть дней.
– У тебя сердце билось так, – продолжал Шоё, – так сильно-сильно, тук-тук-тук-тук-тук. Мне сначала казалось, ты волновался, потому что тебе тоже понравилось. А потом ты убежал, и c того раза избегал оставаться со мной вдвоём…
Ему понравилось. Очень понравилось. Губы, прижимавшиеся к его рту, были такими мягкими, даже не верилось, что они могут быть частью того же тела, что и крепкие плечи, и подрагивающие под ладонями Кенмы мышцы пресса.
Вообще-то, это он сам первым потянулся за поцелуем.
Они тогда оказались заперты в проулке, ожидая, когда проедет целый караван подвод, занимавших собой всю дорогу. Расстояние между домами было таким небольшим, что от окна к окну тянулись верёвки с бельём. Они стояли там, под скрип перегруженных колёсных осей, уже целую вечность, но Кенма был совсем не против подождать ещё – развешенное всё ещё влажное бельё создавало и тень, и прохладу. А кроме того, с каждой минутой Шоё придвигался всё ближе и ближе. Огрубевшая от рукояти меча ладонь, сжимавшая его собственную руку, была почти ледяной. Как перед матчем на городских игрищах с мячом. Кенма тогда держал его за руку до самого выхода на арену.
Луч, пробившийся между подводами, осветил лицо Шоё тёплым солнечным светом. Вызолотил сведённые брови и пух на щеках. Скользнул по поджатым губам, и Кенме невыносимо захотелось сцеловать с них это тепло. Что он и сделал.
Может быть, от удивления, может, потому, что напряжение отпустило, Шоё практически упал на него, прижав к сырой стене. Кенма едва успел подставить руки, чтобы тот не навалился сверху. Одна ладонь оказалась на плече, другая упёрлась в живот. Несмотря на это, Шоё прижимался всё ближе, притираясь всем телом. Пока его губы и язык ласкали губы Кенмы, руки хватали за полы мантии, оглаживали щёки и шею, тянули за волосы.
Когда прохладные пальцы зарылись ему в волосы, удерживая падающие на лицо пряди, Кенму словно прошило Сандарой. Стоило этим рукам сдвинуться всего на пару сантиметров, и они коснулись бы спрятанных под волосами и капюшоном рогов.
Небольших, длиной в полтора пальца, едва заметно загибающихся и определённо демонических рогов.
Шоё заметит.
Шоё узнает.
Шоё - герой, он не захочет иметь дело с демоном.
Обтерев влажную кладку белой мантией, Кенма выскользнул из мягко удерживавших его рук и метнулся прочь, едва не попав под деревянные колёса.
Он сразу же знал, что нужно сделать. Тем же вечером, отыскав в королевской библиотеке нужную антологию ритуалов, он пришёл к Куро, но тот наотрез отказался помочь. Они поссорились так, как не ссорились никогда, оконные стёкла дрожали от сгустившейся в воздухе магии. К тому моменту, как Кенма решился и сплёл сетку заклинания сам, вокруг было разлито столько энергии, что оно удалось с первой попытки. Разбегавшиеся от пальцев светящиеся линии вытянулись в одну леску. Словно лезвие, она так быстро обрезала рога, оставив в волосах неровно скошенные пенёчки, что в первые секунды он даже не почувствовал боли. Она пришла, только когда обрезанные загнутые конусы рогов уже раскатились по полу в разные стороны.
А потом ушёл Куро.
А теперь выяснилось, что Шоё знал.
Всё было зря.
- Кенма, - из воспоминаний его выдернул горячий шёпот в самое ухо. - Кенма?
Шоё уже тогда знал.
Кенма заставил себя разжать пальцы и отпустить край капюшона. Плотная ткань, впрочем, всё равно осталась на месте, удерживаемая собственным весом. Всё ещё подрагивавшие кисти рук он запустил в лохматые рыжие волосы, и Шоё довольно хихикнул ему в висок.
- Что?
- Можно я тебя хотя бы в щёку поцелую?
Пожалуй, уже можно.
Слегка запрокинув голову, он подставил щёку, а затем повернулся, встретив губы Шоё своими.
@темы: FF, Волейболь!!, Аниме, Слэш, Фанфики